Капитан «Летающей Ведьмы» - Страница 9

Женская одежда. По своему прошлому опыту он прекрасно помнил, скольких трудов ему стоило, особенно на первых порах, помочь дамам разоблачаться и что в обилии тряпок очень легко было запутаться. До сих пор в клинике всей его одеждой были ночная рубашка и халатик. Весь женский медперсонал ходил исключительно в белых халатах. То, что он видел на экране, давало, конечно, какое — то представление о том, что сейчас носят женщины, но этого было мало.

— Вот будет номер, если я не смогу самостоятельно одеться! — думал Николай. Этим можно сразу привлечь внимание, а ему необходимо соблюдать своё инкогнито. Поэтому он усердно штудировал помимо всего прочего и специальные женские издания. Смотрел, как выглядят сейчас дамские туалеты и нижнее бельё, запоминал названия деталей одежды. Язык к счастью за четыреста лет изменился мало. Были изменения в орфографии, но смысл был понятен.

И вот, наконец, настал этот долгожданный день. Николаю уже надоело сидеть в четырёх стенах. Он попрощался со всеми своими знакомыми, которые окружали его всё это время. В день выписки опять дежурила хохотушка Ира. Зайдя в палату и положив на стол прозрачный пакет с одеждой, сказала:

— Ну, вот и всё, Оля! Расстаёмся. Смотри, не попадай больше к нам. Давай, одевайся.

Тебя там уже дедушка с бабушкой в приёмном отделении ждут.

Ира вышла, оставив Николая одного. Николай развернул пакет и начал разглядывать свою новую "форму одежды".

Миниатюрные узенькие кружевные трусики из неизвестного полупрозрачного материала, такой же лифчик, юбка неимоверно короткой длины — как хорошо, что он заранее ознакомился с тем, что его ожидало. Трусики проблем не вызвали, хотя Николая поражало, как же в этом можно ходить?! Ведь, практически, вся задница снаружи! Серьёзной проблемой оказалась застёжка лифчика. Как он не изворачивался, никак не удавалось её застегнуть. До сих пор ему приходилось только расстегивать дамские наряды… В конце концов, изрядно намаявшись, он надел лифчик задом наперед, застегнул застёжку и перекрутил его в нормальное положение. Вроде, получилось! Вторым камнем преткновения стали колготки. Николай крутил их в руках, недоумевая, как же этот тончайший, невесомый, почти прозрачный материал может защитить от холода? И как натянуть на ноги столь хрупкую на вид конструкцию и не порвать? За этим занятием его и застала Ира.

— Ну что, Оля, ты скоро?

— Да вот не пойму, как же это надеть, — вынужден был признать Николай.

— Оля, ты что, забыла, как колготки одевать? Ну, ты даёшь, с тобой не соскучишься! Как — то интересно к тебе память возвращается: как клизму ставят, помнишь, а как колготки одевать — нет! — хохотнула медсестра.

— Вот, смотри сюда! Собираешь одну половинку до самого кончика и натягиваешь на одну ногу почти до самой киски. Потом собираешь также вторую половинку и натягиваешь на вторую ногу. А затем уже дотягиваешь до талии. Поняла? Давай, действуй!

Под чутким руководством Ирины процесс пошёл гораздо легче. Юбка, свитер, туфельки и курточка затруднений не вызвали. Проводив Николая до выхода, где его уже ожидали бабушка с дедушкой, медсестра попрощалась.

— В добрый путь, Оля! Рада была с тобой познакомиться. Чует моё сердце, что интересная и долгая у тебя жизнь будет, раз из такой передряги выпуталась.

Обнявшись с дедушкой и бабушкой, Николай впервые вышел за порог клиники и остановился. Осень уже вступила в свои права. Его окружили запахи осеннего леса. Прохладный ветерок шевельнул волосы, обдав свежестью.

— Господи, поддувает — то как снизу! — промелькнуло в голове.

Закрыв глаза и вдохнув пряный лесной воздух, Николай подумал.

— Всё, пора перестать жить прошлым. Надо привыкать к этой жизни в этом времени, и в этом теле. Пора признать, что лейтенанта Николая Верещагина больше нет. Он навсегда остался в пучине моря, разделив судьбу своего корабля. Теперь есть пятнадцатилетняя взбалмошная девчонка Оля Шереметьева, которая, тем не менее, никогда не забудет, кто она есть на самом деле… Как не забудет она и всех тех, кто навсегда остался в глубинах Балтики… Открыв глаза, и глубоко вдохнув прохладный осенний воздух, Николай… нет, Оля шагнула в новую жизнь.

Глава 4

Автомобиль заложил вираж и мягко приземлился на площадку возле двухэтажного коттеджа. Они летели больше часа над лесным массивом, ибо клиника, где лежала Оля, находилась посреди лесов Карельского перешейка, вдали от города. Оле доводилось летать несколько раз раньше, когда её прежние друзья — летчики морской авиации покатали её на аэроплане над Финским заливом… В первый раз она толком ничего не смогла рассмотреть, переживая сам факт "воздушного крещения". В следующем полёте она уже различала береговую линию, военные корабли и торговые суда на серо — свинцовой поверхности Балтийского моря. Она прекрасно помнила грохот поршневого бензинового мотора и ветер, продувающий открытую кабину аэроплана насквозь. Как давно это было… Сегодняшний полёт абсолютно не был похож на все предыдущие. Закрытый сверкающий аппарат с удобным салоном даже отдаленно не напоминал те автомобили и аэропланы, которые помнила Оля.

Машина мягко коснулась колёсами бетонной площадки и замерла. Все вышли наружу и бабушка махнула рукой.

— Ну, вот мы и дома, Оленька! Ты ничего не вспоминаешь? Вот наш дом, в котором мы живем.

Перед ними был большой двухэтажный коттедж, стоящий в окружении деревьев. Рядом справа и слева располагались и другие похожие коттеджи. Это был жилой посёлок недалеко от Петербурга. Дедушка же не стал задерживаться.